Владимир Боделан хорошо известен жителям Одесчины. На протяжении четырех лет он возглавлял областное управление ГСЧС. Кульминацией его службы стали действия 2 мая, когда пожарные спасли жизни четыремстам одесситам. Но их подвиг не был замечен. Мало того: начальника областных спасателей попытались сделать крайним. С целью поиска Дыхне компромата на Владимира Боделана в Одессу были направлены девять комиссий. Но все оказалось напрасным: суд восстановил его в должности, подтвердив очевидность репрессий.
Владимир Боделан ушел с должности по собственному желанию, с чистой совестью и гордо поднятой головой, и сам по себе этот факт еще будет по достоинству оценен нашими современниками. А пока мы решили уточнить у экс-главы областных спасателей ряд принципиальных моментов.
– Владимир Русланович как вы расцениваете эту возню с целью снятия вас с должности?
– С одной стороны, это нормальная практика, когда приходит новый глава службы и начинает выстраивать под себя команду. Но перемены должны проходить согласованно, с учетом интересов дела. Во всяком случае это не делается втихаря и тем более с помощью нарытого компромата: подобный стиль работы, кстати, портит имидж любого высокого начальника. Хочу напомнить, что за время пребывания в должности я успел поработать с четырьмя министрами и со всеми находил общий язык. Если же нет связи, а тем более поддержки от руководства, то просто глупо держаться за кресло. Киевским чиновникам следовало не пытаться спихнуть меня с должности, нарушая при этом закон, а честно во всем признаться. Я бы все понял.
ЛИПОВЫЕ ОБВИНЕНИЯ
– Эта травля началась после 2 мая?
– К сожалению, гораздо раньше. 2 мая только породило иллюзию, что Боделан наконец-то «спекся», и от него теперь можно легко избавиться. Но это было заблуждением. Если бы мы действительно были в чем-то виноваты, то я бы сразу же это признал: подобные вещи скрыть просто невозможно. Но руководство это тоже поняло, и тогда начались оскорбления. В чем меня только ни обвиняли! Говорили даже, что я 2 мая был на охоте. Но есть опровергающее это видео. Потом – что я, дескать, не присутствовал на проблемных местах. Потом – что все-таки был, но не руководил и т. д. и т. п. В итоге все обвинения оказались липой.
– Как вы сейчас, спустя 3 месяца, оцениваете деятельность спасателей 2 мая?
– Я был все время на Куликовом поле, начиная с поджога палаток, и находился на месте еще до прибытия первых подразделений. Официально заявляю, что на всем протяжении трагедии спасатели действовали самоотверженно и профессионально. Но я как руководитель не мог посылать подчиненных под пули, то есть на верную смерть. У нас – гражданская служба, и мы работаем по Кодексу гражданской защиты. Говорят, что на Куликовом поле был пожар, но я еще раз повторяю, что предпосылкой к нему был теракт и боевые действия. Еще днем у нас силой забрали машину. На Греческой площади погиб наш боец, который не был на работе: он просто пришел посмотреть, что происходит в центре. Все это я должен был учитывать, чтобы сберечь своих людей, и место трагедии не оказалось усеяно трупами спасателей.
– Когда на пожар были вызваны расчеты?
– Расчеты были вызваны, как только здание начали закидывать бутылками с зажигательной смесью, и первые машины прибыли буквально через пять минут. Затем я пошел договариваться с координаторами нападения, чтобы гарантировать безопасность пожарным и дать им возможность работать: не сразу, но через 5-7 минут они согласились. Как я уже говорил, пожара как такового в здании не было: 150 кв. метров для такой площади совсем не много. Мы его полностью потушили с проливкой и разборкой за полчаса, вывели из издания около 400 человек.
– Как осуществлялась проверка деятельности службы после 2 мая?
– Всего было девять комиссий, начиная с 4 мая. Они приезжали на день-два, и ни с чем уезжали. Знаю, что многим проверяющим угрожали увольнением, если «не нароют» компромат на Боделана. В чем же он заключается, до сих пор не знаю, так как не получил ни одного акта. Когда в управлении ГСМЧС вспомнили, что у меня вскоре заканчивается контракт, то все комиссии сразу вернулись в Киев. «Наверху» не хотели продлевать со мной контракт, но сделать это можно только в том случае, если я систематически получаю выговоры. И тут у них случился облом. С взысканиями ведь у меня «не густо»: свой первый выговор – потом его быстро сняли – я получил три года назад еще от Балоги. И вот – второй выговор за 2 мая. Поэтому для меня было принципиально важным подать в суд и обосновать свою правоту, добившись отмены незаконного увольнения.
УПРЯМЫЕ ФАКТЫ
– И все-таки вам не жалко расставаться со службой, чувствуя внутреннюю правоту?
– О работе любого руководителя лучше всего говорят его дела. Когда я пришел на службу, то моей главной целью было ликвидировать солдафонщину, которая существовала внутри коллектива. Чтобы лучше узнать людей, я постарался побывать, как можно в больших семьях сотрудников, стремился привить им любовь к форме, профессии. За эти годы мы практически искоренили пьянство. Характерен такой факт. Я разрешил спасателям ходить «по гражданке» в свободное от службы время, но многие далеко не всегда пользовались таким разрешением, так как полюбили свою форму. В общем, это была работа на имидж структуры. Кроме того, за прошедшие четыре года мы научились зарабатывать деньги, оказывать платные услуги, что чрезвычайно важно при скудном финансировании Предприятия, заводы, торговые центры заключали с нами договоры на оказание платных услуг. За эти средства мы приобретали бензин, производили ремонты. При этом каждый бизнесмен мог в любое время связаться со мной и рассказать о давлении со стороны проверяющих инспекторов. Таким образом мы фактически искоренили коррупцию.
– В своем недавнем комментарии вы сказали, что намерены заняться общественной и политической деятельностью. Каковы ваши планы на этом поприще?
– Меня всегда тянуло туда, где имеются проблемы. В связи с этим я намерен посвятить себя работе в Придунайском крае. Убежден, что без поддержки центральной власти он не сможет развиваться. Рассматриваю эту территорию как отдельный регион со своими особенностями, к которому надо подходить с конкретными, самостоятельными проектами. Одна из них – в Придунавье проживает более ста национальностей, которые живут сплоченно. Надо слушать этих людей, слушать диаспоры. И не заниматься спекуляцией по поводу централизации или децентрализации власти, а обратиться к решению экономических и социальных проблем.
СОЦИАЛЬНЫЙ БИЗНЕС
– У вас есть конкретные планы, которые вы готовы воплотить в жизнь?
– Общественная организация, которую я представляю, называется «Территория деловых людей». Она занимается не только благотворительностью. Наша инициатива направлена на создание общественно-государственного партнерства, на социальный бизнес. Мы инициируем людей заниматься бизнесом, проводим конкурсы проектов, даем им оценку профессионалов, выбирая те, которые способны дать максимальный эффект. Такие проекты мы поддерживаем финансово. Не хочу скрывать своих интересов, связанных с этим регионом и планирую принять участие в выборах в Верховную Раду по мажоритарному округу. У нас есть поддержка людей, и количество членов общественной организации с каждым днем становится все больше.
– Иначе говоря, вы хотите воплотить стратегический проект развития микрорегиона?
– Именно так. Как и большинство жителей Одесчины, я не хочу, чтобы наши дети уезжали из Украины. Хочу, чтобы они учились без неофициальных доплат, чтобы люди могли на равных условиях получить медицинскую помощь. Уверен, что наша главная задача сейчас – искоренить коррупцию на местах, в среднем эшелоне, победить же ее полностью мы пока не сможем. Простому человеку не столь важно, кто, кому и сколько платит в большом бизнесе. Ему надо, чтобы ему в ЖЭКе без взятки починили крышу, а в больнице оказали своевременную и бескорыстную помощь.
– На каких направлениях вы сейчас сосредоточили свою деятельность?
– Наша общественная организация вошла в общественный совет при Министерстве доходов и сборов Украины. Мы начали делать конкретные шаги, и это уже дает свои результаты. Совместными усилиями собираем аналитику по региону, общаемся с предпринимателями. По нашей инициативе был создан комитет регионального развития при общественном совете, первый в Украине, между прочим. Работая на местах, столкнулись с абсолютной неосведомленностью людей как правовой, так и в сфере информативных технологий. На сегодня открыли два центра по предоставлению бесплатной правой помощи в Измаиле и Рени. Убеждены, что без правовой грамотности и гражданского контроля за деятельностью власти у нас не получится решить даже малую толику существующих проблем. Кроме того, открыли университет для пожилых людей, пенсионеров. Это, кстати, европейская традиция. В партнерах у нас компании «Интел» и «Майкрософт». Люди, которые прошли у нас курсы финансовой грамотности, сейчас заново устраиваются на работу. Несмотря на пенсионный возраст, они снова получают стимул жить дальше.
– Может ли общественная организация решить такие глобальные проблемы, которые по плечу политической партии?
– Нашей общественной организации уже не раз предлагали войти в целый ряд партий, но мы отказались. Общественная организация всегда может превратиться в партию, но я придерживаюсь такой точки зрения, что общественная организация может и должна решать проблемы региона. Если партия готовит программу общего характера, то мы напротив – готовим программу для каждого города и даже каждого села с учетом проблем, запросов и ожиданий их жителей. Люди привыкли считать, что, дескать, нет пророка в своем Отечестве. Думаю, что бывают исключения.
