Как известно в Высшем административном суде Украины рассматривался иск Юрия Кармазина, лишивший Игоря Маркова депутатского мандата. В основу этих требований положено письмо из МВД с результатами проверки бюллетеней по избирательному округу № 133 г. Одессы, якобы имеющих признаки фальсификации.
Серьезность предъявленных доводов определил суд. Вместе с тем можно говорить о явной надуманности предъявленных претензий, которая, по мнению юристов, при иных обстоятельствах могла иметь самые серьезные последствия для самих «искателей справедливости». Слово – адвокату Олега Маркова Александру Казарновскому.
– Александр Львович, каковы ваши первые впечатления от этого иска?
– Мне, как свидетелю и участнику выборного процесса, по целому ряду причин выдвинутые обвинения кажутся странными. Во-первых, такой технологии, как стирание в бюллетене отметки одного кандидата и проставление отметки за другого кандидата на глазах у не менее чем 20 членов комиссии и 30 наблюдателей, просто не существует. Во-вторых, выборы на самом деле прошли спокойно. Ни единой жалобы до, во время и после дня голосования не поступило. Ни жалоб в окружную комиссию, ни обращений в суды по поводу нарушений, которые имели бы место во время голосования или при подведении итогов голосования на участках, также не было. Более того, после того, как стали известны итоги голосования примерно на половине избирательных участков, представители основного конкурента Игоря Маркова молча ушли с заседания окружной комиссии, потому что потеряли к этому интерес, убедившись, что «ловить тут больше нечего». Член окружной комиссии, доверенное лицо главного конкурента, также спокойно участвовал в ее работе, и каких-либо замечаний с его стороны не поступало. Сам основной конкурент – Гончаренко А.А. – признал победу Маркова И.О.
Но это общее впечатление. Факты же свидетельствуют о том, что «криминал», найденный потом экспертами, появился уже после того, как документы были изъяты из архива. Видимо, работники милиции сами же и ставили дополнительные отметки в бюллетени. Причем делали это ручкой без пасты, чтобы просто оставить вдавленный след на бюллетене и тем самым дискредитировать выборы и оказать давление на народного депутата. По этому поводу Игорь Марков обратился в Генпрокуратуру Украины с заявлением о преступлении, совершенном работниками милиции, и мы надеемся, что оно будет расследовано, а виновные наказаны.
– О каких именно фактах идет речь?
– Начнем по порядку. Письмо следователя, содержащее перечень якобы установленных нарушений, датировано 29 августа 2013 года. Однако в этом письме содержатся данные, большая часть которых могла стать известна следователю только из заключения экспертизы, датированного... 30 августа 2013 года. В итоге получается, что 29 августа следователь уже знал, что будет написано в заключении экспертизы 30 августа: какие там будут перечислены избирательные участки (где, дескать, имеются нарушения), номера «поддельных» бюллетеней с номерами, фамилиями и т. д. Для такого «фокуса» потребовалась бы машина времени. Хотя возможен и другой вариант: эксперт подгонял свое «заключение» под те данные, которые ранее изложил следователь в своем письме.
Идем дальше. 18 участков из тех, которые упоминаются в письме следователя как участки, бюллетени с которых осматривались, вызвали подозрение, были направлены на экспертизу и на них были обнаружены отметки более чем за одного кандидата, не указаны в протоколах осмотра избирательной документации. Это означает, что документы с этих участков не осматривались, но при этом каким-то образом оказались у экспертов и эксперты их обследовали. В документах представленного расследования есть вообще «шедевры». Так, один из участков по протоколу осмотра не вызвал подозрений, тем не менее, по заключению экспертизы, там обнаружено из примерно 300 бюллетеней за Маркова И.О. 150 с дополнительными отметками. Как такое могло произойти? Можно ли считать это все расследованием и тем более направлять документ в Центризбирком и суд?
– Неужели в Главном следственном управлении МВД потеряли квалификацию?
– Следователь сработал против себя. Ведь если принять на веру то, что написали эксперты, то можно сделать вывод, что в первоначальное содержание бюллетеней вносились изменения. Ведь как работает профессионал? Для выяснения истины нужно сначала провести расследование, чтобы установить, каким именно было первоначальное содержание бюллетеней, то есть отметка за какого кандидата была поставлена раньше. Затем нужно установить, кто и когда вносил изменения в избирательный бюллетень, тем более что если, как утверждает следствие, это делалось на избирательном участке, то проверить это очень легко, достаточно просто просмотреть видеозапись подсчета голосов на избирательном участке, которая хранится в Центризбиркоме. Но его, этого расследования никто не проводил. Ограничились только констатацией факта. Это заставляет задуматься о том, как именно проводилась экспертиза? Факты свидетельствуют о том, что, скорее всего, ее вообще не было.
– Что именно позволяет утверждать это?
– Если верить заключению экспертизы, то обследованию подвергалось 6038 бюллетеней. Первая экспертиза была назначена на 22 августа, заключение увидело свет 30 августа. Из выделенных на эту работу календарных дней 24-26 августа приходились на выходные и День Независимости. 22-23 августа эксперты, дававшие заключение, в течение полного рабочего дня до половины восьмого вечера были заняты осмотром избирательной документации: их фамилии и подписи стоят в протоколе осмотра. Но экспертизу они при этом не делали! На нее (а экспертизе подлежали более 6 тысяч бюллетеней) у них остается три рабочих дня, то есть 24 часа. Если даже не брать время, необходимое на то, чтобы прочитать постановление о назначении экспертизы, открыть пакет с бюллетенями, посчитать их, пронумеровать, поставить на каждом печати экспертного учреждения, а также сфотографировать, перенести фотографии в компьютер, распечатать оттуда и набрать текст заключения (в общей сложности выходит более 110 листов машинописного текста), то на обследование одного бюллетеня ушло... 14,3 секунды. Так не бывает.
– Здорово получается...
– При этом еще указали, что обследовали бюллетени при помощи лупы и микроскопа, причем, по их утверждению, отдельно и тремя разными способами: в прямых лучах света, в косых лучах света при боковом освещении, и на просвет. Да только для настройки микроскопа на каждый объект нужно не менее десяти секунд. Не говоря уже о том, чтобы проводить целых шесть исследований! И на все про все – 14,3 секунды! Это позволяет утверждать, что на самом деле никто ничего не исследовал. В заключении написали то, что им кто-то продиктовал.
– Можно ли считать это «почерком милиции»?
– Это действительно характерный результат, потому что наши доблестные органы, фальсифицируя материал, обычно себя не утруждают, а поэтому их, как правило, легко можно выявить. А вообще «милицейские натяжки» бывают разными. Иногда это левые понятые. Или записывают в протокол осмотра то, чего не было, а порой наоборот – не пишут того, что имеется. Любимое занятие – подбрасывать таблетки, порошок либо травку. Так вот «развлекаются». А вот на грамотную фальсификацию квалификации обычно не хватает.
– Достаточно ли суду перечисленных вами доводов, чтобы закрыть дело?
– Для того чтобы сделать однозначный вывод, что это была фальсификация, нужно опять-таки дождаться конца расследования. И исследовать все это в рамках уголовного судопроизводства, позволяющего «отвинчивать каждую запятую». В рамках административного судопроизводства суд явно этого делать не хочет. Вот и на процессе судьи меня несколько раз останавливали, дескать, то, о чем вы здесь говорите, нужно проверять в уголовном производстве, а мы этого делать не намерены. И ведь действительно уклонились от проверки, приняв ту «ерунду», которая представлена.
– Но вы же наверное задавали конкретные вопросы следователю?
– На мои вопросы следователь в основном отвечал нечленораздельно. Но кое-что установить все-таки удалось. Так, следователь дал четкий ответ, что не ставил перед экспертами вопрос о том, каким было первичное содержание бюллетеня и когда были сделаны отметки. То есть понятно, что этих важных фактов он не выяснил, ведь эксперты обычно только отвечают на вопросы, которые перед ними ставят. Иначе говоря, главное «осталось за кадром».
– Как вообще судьи относились к процессу?
– Достаточно равнодушно, но я бы не назвал их отношение благожелательным. Правда, когда я сообщил о том, что 18 участков нет в протоколе осмотра, то у них в глазах на какое-то мгновение зажегся охотничий азарт, но потом сразу и пропал. Если бы там был судья, специализирующийся на уголовных делах, то мне было бы легче с ними разговаривать. С этими же служителями Фемиды работать значительно сложнее.
Дело все в том, что общая канва процессов везде одинакова, везде исследуются доказательства, а вот методика исследования у судей, занятых в уголовном производстве, сильно отличается от остальных: там все это делается гораздо тщательнее. И когда в ходе суда создаются соответствующие условия, есть обвинитель и защитник, которые хотя бы делают вид, что соревнуются, то суд может выяснять нюансы, которые при отсутствии сторон защиты и обвинения выяснить невозможно. Потому что дел много и один судья не может все держать в голове. А вот в рамках административного производства эту тему явно «обрезали». В итоге мы исследовали только маленькую часть, не позволяющую дать ответы на главные вопросы. А при попытке тщательно допросить следователя мне говорили: вы еще спросите, какой рукой он открывал пакет, правой или левой.
– Почему в качестве мишени выбран именно народный депутат Марков?
– Для меня также понятно, почему выбран именно Марков – он из всей фракции продемонстрировал наибольшую независимость как в своих суждениях, так и в голосовании, что не могло не вызвать раздражения со стороны тех, кто считает себя руководителями всего. Вот и решили его «укоротить» таким незамысловатым образом.
– Почему исполнителем выбран именно Кармазин?
– Это, на мой взгляд, человек, абсолютно управляемый всеми властями, которые были в Украине. Видимо, у них есть на него компромат, этим компроматом его и держат. Что бы он о себе ни рассказывал, какой он «принципиальный» лидер Всеукраинской партии защитников Отечества», о которой, кстати, мало кто по-настоящему и знает. Главный оппонент Игоря Маркова, кстати, в основном такой же. К чему мы придем, если в главном законодательном органе страны будут сидеть подобные люди? И вообще, зачем проводить выборы, если их итог может запросто решить милиция, испортив бюллетени?
От редакции
На нашу просьбу прокомментировать ситуацию Игорь Марков заявил, что никакой пресс не заставит его предать своих избирателей. Тем более если при этом нарушается законность и теряется здравый смысл.
Беседовал Валерий ФЕДОТОВ
фото: dumskaya.net
