Самый масштабный в Украине праздник классической музыки – Международный фестиваль «Odessa Classics», уже 5-й по счету, – в этом году проходит с 1 по 9 июня. Программа, безусловно, радует и привлекает внимание не только одесситов и жителей Украины: наш фестиваль впервые внесен в европейские фестивальные гиды.
Мы встретились с президентом «Odessa Classics», народным артистом Украины Алексеем Ботвиновым и побеседовали не только о его детище – фестивале, но и о многом другом…
– Знаю такое семейное предание: в девятилетнем возрасте в новогоднюю ночь вы находите под елкой ноты Баха, тут же садитесь за фортепиано и происходит магия – вы понимаете, что хотите стать пианистом… Но ведь не только эта детская эмоция определила ваш творческий путь?
– Я родился в семье музыкантов, и это, безусловно, было важным фактором. Но остался я в музыке как профессионал благодаря Серафиме Могилевской. Она стала для меня особенным человеком. Дело в том, что до 11 лет меня учили не совсем правильно в плане техники, это я позже понял, и Серафиме Леонидовне пришлось перестраивать всю технику с нуля – это во-первых, а во-вторых, она была педагог от Бога. Не то, чтобы она меня влюбила в музыку, я любил музыку с раннего детства, но она показала мне путь, как музыкой можно наслаждаться во время обучения, а не мучиться. Благодаря ей я остался в пианизме; если бы не она, то, скорее всего, перешел бы на композицию, тем более что в этой области у меня были очень неплохие результаты. И параллельно с этим наверняка занимался бы кино – меня всегда это интересовало. Но я забыл про кино, когда в 1983 году стал лауреатом Всесоюзного конкурса имени Рахманинова в Москве. Это был большой успех в советское время и сенсация для Украины…
– А как оказались в Европе?
– Практически случайно, всего за четыре месяца до начала, я узнал о Международном конкурсе пианистов имени Клары Шуман, который проходит в Германии, в Дюссельдорфе. Это мега-конкурс с совершенно потрясающим жюри: играющие пианисты, среди которых – Марта Аргерих, Алексис Вайссенберг, Нельсон Фрейр, Владимир Ашкенази, председатель жюри – ведущий немецкий критик Йоахим Кайзер. Это был совершено другой подход: вот как надо делать, чтобы было объективное жюри. Когда я посмотрел программу, то понял, что играл всего процентов двадцать от общего материала. И вообще, к такому конкурсу, если по-хорошему, нужно год готовиться, иначе это авантюра. Но я понимал, что если хорошо сыграю, то моя любимая Марта Аргерих меня поддержит. Так и случилось (улыбается). Я получил вторую премию. После этого поступило предложение от хореографа Хайнца Шперли поработать в балете, но не аккомпаниатором, а в большой серии спектаклей, в музыкальной основе которых – «Гольдберг-вариации» Баха и «Детские сцены» Шумана. Это особая ситуация, как правило, такого не бывает. Дело в том, что швейцарский балетмейстер-хореограф Хайнц Шперли – большой любитель фортепианной музыки и предпочитает создавать балет на ее основе. Поэтому ему нужна была живая музыка и живое исполнение. Меня взяли на специальное место и на ставку. Идеальная работа. Я переехал и думал, что уезжаю навсегда, но буквально через полгода невероятно затосковал, замучила ностальгия. Никогда не думал, что со мной может такое случиться. Я понял, что должен вернуться. И как раз так совпало, что Хайнц Шперли переехал в свою родную Швейцарию, в Цюрих, и он смог приглашать меня для участия в десятках концертов, так что получилось вести деятельность на два дома.
– Наверное, именно наработанные за годы работы в Европе творческие связи позволили вам начать реализацию фестиваля «Odessa Classics». И все-таки, что побудило вас заняться таким грандиозным проектом, и кто оказал необходимую финансовую поддержку?
– Это был отклик на ту ситуацию, которая сложилась в нашей стране. Я понимал, что нужно что-то делать, и, как говорится, психанул и попробовал. До войны я вовсе не думал, что буду заниматься таким проектом, по крайней мере, сам. Если бы, например, город организовал нечто подобное и предложил мне быть худруком, я бы с большим удовольствием этим занимался. Но понял, что в такое время никто ничего организовывать не будет, да и вообще было не понятно, что нас ждет дальше. Было одно только понимание: никто не сделает, кроме тебя. По крайней мере, фестиваль такого уровня, как мне хотелось, – высокого и бескомпромиссного. Что касается поддержки, то я, прежде всего, обратился к своим друзьям-бизнесменам. Идея им пришлась по душе, они меня поддержали, однако когда я стал искать других меценатов и спонсоров, мне говорили «нет». Но поскольку первые уже сказали «да», нужно было хоть что-то сделать…
– И все удалось по большому счету! Стало быть, вы верите, что классическая музыка связана с процветанием общества?
– Сто процентов верю. Когда люди духовно наполнены и гармоничны, то и само общество становится таким же. В таком обществе больше достатка, порядка и благополучия. Я абсолютно в это верю, это для меня аксиома!
– Как известно, один из лучших концертов фестиваля – open air на Потемкинской лестнице – традиционно проходит бесплатно для многочисленных зрителей. Это стало возможным благодаря поддержке руководства города. Вместе с тем экс-председатель облгосадминистрации Максим Степанов также поддерживает фестиваль два года подряд…
– Open air – самый масштабный и финансово затратный из фестивальных концертов. Звезды мирового масштаба, гигантская сцена… Иностранные коллеги не понимают, как концерт такого уровня может быть бесплатным. Но город действительно помогает, и мы пока вытягиваем. Несомненно, даже символическая плата зрителей нам бы очень помогла, но это идет вразрез с имиджем и идеей создания самого фестиваля. Что касательно экс-губернатора, то была поддержка как из бюджета области, так и из его личного благотворительного фонда, за что мы ему очень благодарны. И на самом деле, когда мы сидели вместе на некоторых концертах фестиваля, то я видел, как он реагирует: это не имиджевая вещь, все очень искренно.
– Сложно представить размер гонораров тех звезд, которых вы привозите в Одессу. Есть ли среди них те, кто, понимая, куда они едут, соглашаются на менее привлекательные для себя условия?
– Музыканты действительно делают скидку на нашу ситуацию. Кто-то – большую, кто-то – меньшую. Они же сами видят, какая цена билетов на концерты там и тут, понимают, что здесь совсем другая экономическая ситуация.
– Если вы занимаетесь творческой составляющей фестиваля, то ваша супруга Елена отвечает за организационные вопросы. Должно быть, это большая удача, что близкий человек – это не только муза, но и надежный партнер? Как вам работается вместе?
– Работается хорошо, только у нас рабочий день не восемь часов, а шестнадцать, и так круглый год, уже пятый по счету. Это очень тяжко, но иначе и результата такого не было бы. Лишь за четыре фестивальных года мы добились очень высокого уровня, прежде всего, благодаря нашей напряженной и слаженной работе.
– Как художественный руководитель фестиваля вы полностью определяете, какой будет программа. На чем основывается ваш выбор и насколько важно думать о приоритетах слушателей?
– В этом и задача художественного руководителя: собрать пазл из того, что, как ему кажется, нужно этой аудитории, и соответствующих реальных возможностей. Я стремлюсь так переформатировать публику, чтобы она лет через пять уже полностью соответствовала европейскому уровню. Наша публика замечательная, и я ее обожаю, просто ее нужно постепенно не то чтобы образовывать, а, скорее, реформировать, показывать мировые тенденции, все то, что в наших залах не видели. К нам ведь топ-звезды не заезжали десятилетиями. Это нужно учитывать.
Я программирование под какую-то узкую тему фестиваля не провожу, мы еще до этого не дожили. Главная задача – обеспечить топ-уровень и показывать тенденции, с которыми наши слушатели еще вживую не знакомились. Традиционно в нашей программе есть такие проекты, как Роби Лакатош и Майкл Гутман, они на грани – высокий энтертеймент и классика. И вместе с тем есть более серьезная музыка.
– В этом году одесский фестиваль впервые посещает такая мировая звезда, как виолончелист Миша Майский. Знаю, что вы давно мечтали увидеть его на фестивальной сцене. Почему раньше это было невозможно?
– Прежде всего, у фестиваля не хватало имиджа для приглашения музыканта такого уровня, да и у него гастрольный график расписан на несколько лет вперёд. В этом году, наконец-то, после пяти лет переговоров все совпало.
– Еще один звездный гость пятого фестиваля – Гия Канчели, один из ныне живущих классиков…
– Гия Канчели – один из ведущих композиторов современности. Мы с ним общались в Батуми, во время фестиваля «Odessa Classics Batumi Weekend», который мы привезли в Грузию. Я предложил ему приехать в Одессу, и он, несмотря на то, что редко выезжает за пределы своей страны, согласился. Гия Канчели подключил своего близкого друга, знаменитого кларнетиста Юлиана Милкиса. Получилась очень красивая программа! Дирижер Игорь Шаврук обеспечил достойное звучание оркестра, он потрясающий музыкант. Помимо концерта нам удалось презентовать канадский документальный фильм о Гие Канчели. Кстати, премьеру этого фильма планировали на апрель, но когда продюсеры узнали о творческом вечере Гии Канчели в рамках фестиваля, то перенесли ее на июнь. Так что в Одессе состоялась мировая премьера.
– Впервые выступают на нашей сцене пианисты Пьетро де Мария и Сиприан Кацарис, итальянец и француз. Почему выбор пал на них?
– Очень интересно показывать другие школы, то, что наша публика живьем не слышала. У Пьетро де Мария очень сдержанная и спокойная манера игры – это итальянская аристократия, а Сиприан Кацарис – это совершенно другой стиль, он утонченный, изысканный и даже немного ироничный. Моцарта и Бетховена у нас так не играют, он играет с другим бейт-граундом. А на прошлом фестивале, скажем, были пианисты Себастьян Кнауэр и Штефан Владар, и это совершенно другая, немецкая школа… Все время хочется показывать нечто иное.
– Как получилось, что резидентом «Odessa Classics» стал скрипач Даниэль Хоуп, художественный руководитель Цюрихского камерного оркестра?
– Хоуп с детства боготворил Ойстраха, и когда он посетил нашу школу Столярского, то невероятно проникся этим местом, историей заведения… Это стало важным стимулом для его сотрудничества с нами. И это огромная удача для фестиваля.
– Очевидна постоянная поддержка молодых музыкантов с вашей стороны. В прошлом году впервые был организован и проведен детский фортепианный конкурс. А в нынешней фестивальной программе – выступление трех юных скрипачей вместе с Даниэлем Хоупом. Кто эти ребята?
– Это была идея самого Даниэля, таким образом он хочет поддержать наших музыкантов. Это талантливые скрипачки, одна – воспитанница нашей школы Столярского, вторая – из Киева и третья – из Львова. Возраст, от 11 до 14 лет. Накануне концерта пройдёт открытая репетиция в Столярке с Хоупом, что-то вроде мастер-класса. Они сыграют концерт для четырех скрипок Вивальди.
– Сейчас многие музыканты, будь то скрипачи или пианисты, становятся дирижерами. Вы не думали об этом?
– Думал, и, может, когда-нибудь это случится, для дирижера никогда не поздно. Просто сейчас у меня столько времени занимает фестиваль, что пока не до таких кардинальных творческих поисков, но в принципе тема интересная.
– По традиции, накануне открытия фестиваля в Одесском музее западного и восточного искусства реализуется художественный фестивальный проект. В этот раз – это выставка художника Арсена Савадова. Почему он?
– Честно говоря, если не говорить об одесситах, которых я очень люблю, то Арсен Савадов – мой любимый украинский художник. Это тот стиль, который мне очень нравится. Поэтому я рад, что в программе юбилейного фестиваля именно он.
– По моим наблюдениям, до обидного мало ваших коллег-музыкантов посещают фестиваль. Почему так?
– Увы… Очень часто и сами не ходят, и своих учеников не пускают. Это просто какой-то вирус живет в наших музыкальных заведениях: немало педагогов считают, что ученики должны слушать только их и больше никого – мол, на концерты ходить не обязательно, слушайте, что я вам говорю. Вирус закомплексованности, который тормозит развитие нашей школы. Это очень печальная вещь. Помню, когда я учился у Серафимы Леонидовны, в 70-80 годы, все студенты, наоборот, каждую пятницу бегали в филармонию. Нужно много разного слушать и понимать, что происходит в мире! Я очень надеюсь, что такое явление пройдёт…
– Алексей, как вы считаете, наши музыканты по-прежнему всеми силами стремятся попасть в Европу или уже видят перспективу на родине?
– Многие по-прежнему ориентируются на Запад, но уже не все так печально, как было десять-пятнадцать лет назад. Кто-то видит перспективу здесь, кто-то – на два дома. Потихоньку ситуация улучшается, хотя и маленькими шажками.
– У вас растет сын, а для ребёнка естественно искать образы для подражания в той среде, в которой он растет. Вы находите у него задатки музыканта?
– Ему только пять лет, и он очень активный мальчик. Это не тот случай, когда можно начинать обучение рано. С нашим сыном все будет чуть позже. Но слух у него есть, и слух прекрасный.
– А обучать планируете здесь?
– Да, конечно. У нас и музыкальная, и общеобразовательная школы – очень хорошие.
– При таком режиме вам с супругой нужны помощники для воспитания сына...
– У нас незаменимый помощник – дедушка, мой отец Анатолий Дуда. Ну и, конечно, наши бабушки, они нам очень помогают.
– У вас замечательная семья, вы с успехом занимаетесь любимым делом. Но, как говорят, для полного счастья всегда чего-то не хватает. Чего не хватает Алексею Ботвинову?
– Хотелось бы, чтобы в нашей стране закончилась война. Вот этого мне действительно сегодня не хватает для того, чтобы чувствовать себя счастливым…
Автор: Олеся Баглюкова
Фото: Владимир Базан, Олег Владимирский
