Со времени нашей прошлой встречи прошел без малого месяц. Все это время Саша проходила курс реабилитации в николаевском лечебно-оздоровительном комплексе "Ингул". Собственно, там я и ожидал застать Александру и ее маму Аллу Гудзь, но уже на месте выяснилось: разминулись. Саше таки удалось уговорить родных и врачей, чтобы на выходные ее отпустили домой, где она не была уже пять месяцев. Запасшись ее любимыми ягодными йогуртами, спешу в гости.
ВПЕРВЫЕ ЗА ПЯТЬ МЕСЯЦЕВ ПОБЫВАЛА ДОМА
Ехал с тяжелым чувством. В голове вертелось брошенное обиженным немцем Рейко Оптицем: "Александра больше никогда не вернется к нормальной жизни, она так и останется "овощем", уход за которым будет в тягость для ее матери". Вспоминал, какой мне предстала Саша в прошлую встречу: малым ребенком в теле израненной подонком девушки, как она по-детски подшучивала над мамой, когда та пыталась заново пройти с дочкой букварь (см. "КП" за 12 июля и сайт kp.ua).
…Аккуратный, чистый подъезд. Лифт. Восьмой этаж. Дверь открывает Алла Гудзь. Женщину не узнать: посвежела, на щеках - здоровый румянец. Если бы не глаза - они всегда выдают усталость - ни за что бы не сказал, что на ее хрупких плечах уход за тяжело больной дочерью.
- Ма-а-а, кто там?
- Доця, это к тебе.
Тесная, просто обставленная комнатушка. Кровать, диван, платяной шкаф, тумба, а на ней - телевизор. Вот и весь интерьер. Саша смотрит любимый сериал - еще в санатории от нечего делать к нему пристрастилась и теперь внимательно следит за развитием сюжета.
- Привет, я - Саша, - широко улыбаясь, говорит она и протягивает мне руку. Пальчики на ней никак не хотят выпрямляться - перебиты сухожилия, но рукопожатие неожиданно крепкое.
- И я - Саша.
- О, тезки, - заулыбалась девушка и пригласила присесть напротив.
"Я, НАВЕРНОЕ, КАКАЯ-ТО НЕНОРМАЛЬНАЯ?"
За прошедшие недели Саша сильно преобразилась: окрепла, перестала комплексовать и стесняться своих шрамов - видна работа квалифицированных психологов.
- В "Ингуле" с дочкой работает целый штат специалистов, - говорит Алла Гудзь. - Диетологи, психологи, нейрохирурги, физиотерапевты - всех и не вспомнишь. А недавно привезли миостимулятор - он помогает "оживить" мышцы. Пока всех врачей обойдешь, все процедуры проведешь, Саша уже устала и спать просится.
Букварей, детских разукрашек и книжек-сказок с большими картинками возле Александры давно уже нет.
- Переросла, - улыбается мама. - В этот раз намного быстрее, чем когда маленькой была по-настоящему.
Сама Саша свое второе "утро разума" совершенно не помнит, а когда я ей показал ее же, снятую на видео, хмурящуюся и грозящую кулачками своим обидчикам, удивилась: "Мы разве уже виделись?"
- Ничего не помню. Я, наверное, какая-то ненормальная. Дура. Да? - погрустнела она.
Объясняю, что ничего страшного нет и пробелы в памяти восстановятся. К слову, нейрохирурги считают вполне нормальным и естественным, что человек после тяжелой травмы не помнит момента своего пробуждения, даже если этот момент растягивается на недели и месяцы.
ЗАСНУЛА РЕБЕНКОМ, ПРОСНУЛАСЬ СОБОЙ
Долгожданное улучшение наступило внезапно. Заснув с сознанием шестилетнего ребенка - в окружении плюшевых мишек и собачек, с цветными фломастерами в руке и альбомом для рисования под подушкой, - Александра проснулась самой собой. Взрослой 19-летней девушкой, которая мечтает, наконец, встать на ноги и поступить в вуз.
- От счастья я весь день проплакала, - признается мама Алла. - В этом санатории действительно волшебники работают. Понимаю, нам еще очень много чего предстоит, но произошедшее с дочкой многие считают чудом.
Потому и отпустили Сашу домой на выходные, ведь прогресс - налицо. К тому же, как говорят, дома и стены лечат.
- Там скучно, работать заставляют, устаю сильно, - жалуется Саша. - А тут мой дом, мой брат любимый, кот - скучала по ним безумно. Мне тут лучше.
Говорит Саша все еще плохо, тихо, но вполне разборчиво. Восстанавливать сломанную нижнюю челюсть и выбитые зубы врачи не спешат - сказали, что не раньше сентября, нужно хорошенько окрепнуть. Но саму Александру больше всего беспокоит то, что она не научилась ходить. Хорошо получается только в бассейне, а так непослушные ноги все еще не хотят слушаться.
- Если держаться за что-то - могу, - объясняет Саша. - С ходунками не хочу - боюсь я их, кажется, всю жизнь с ними придется провести. А еще очень правая нога болит, даже одеваюсь из-за этой боли с трудом.
Саша больше трех часов пролежала голой на промерзшей земле (в тот день на улице была минусовая температура) - вот и застудила ноги-руки так, что до сих пор отогреть не может.
"ПЕРВОЙ МЕНЯ УДАРИЛА ДЕВУШКА"
Память к Александре возвращалась медленно, мучительно. Первыми пришли ночные кошмары. В них Саша вновь и вновь переживала те страшные мгновения. Искаженные от злобы и запредельной дозы алкоголя лица обидчиков, оскорбления, угрозы… страх… удар, удар, еще один, пронизывающая боль, хруст ломающихся костей… темнота…
- Саша просыпалась в слезах, - вспоминает ее мама, - долго потом не могла уснуть - боялась.
Со временем бесформенные лица из ночных кошмаров начали приобретать знакомые очертания. А однажды - это было во время физпроцедур в бассейне - Саша вдруг вспомнила. Все вспомнила. До малейших подробностей. С тех пор она не может найти себе места. "Их посадят, мама?" - спрашивает она. "Да, моя девочка, не бывает, чтобы за такое не наказывали".
Да только ведь судят одного - Александра Косинова. Что же вспомнила девушка и чего не знают следователи?
- Их было пятеро, - ошеломила Саша, - но били трое (для верности показывает три пальца).
- А за что они тебя били?
- Я не знаю.
- Кто начал первым?
- Я знала, что будут бить, чувствовала. Очень боялась. Они с трех сторон на меня напали. Больше всех кричала темненькая такая, с черными волосами до плеч. Она первая ударила. В лицо, а потом в низ живота. Было очень больно. Очень.
У Саши на глаза навернулись слезы, и я попытался ее остановить: мол, потом расскажешь..
- Нет! - в голосе девушки мелькнули железные нотки, - вторая меня почти не била. Только когда я упала. Я просила: пожалуйста, не надо. Но они еще сильнее меня стали бить. Помню крошки зубов во рту, как пыталась прикрыть лицо руками, а они хватали меня за руки и разводили их в стороны… Сильнее всех бил парень, который с этими девушками был. Потом ничего не помню.
"НЕЛЬЗЯ ДОЧКЕ НА ДОПРОСЫ"
Мама, слушая рассказ дочери, плачет. Но ничего не делает. На вопрос, почему, отвечает просто: за дочь боится.
- Вы не представляете, сколько бессонных ночей я рядом с ней провела, сколько молилась, чего это все мне стоило… И вот я, наконец, вновь обрела моего любимого ребенка, и тут эти ее воспоминания. Да ее же теперь милиция затаскает. Допросы, показания, свидетельства. Нельзя ей такое, понимаете, нельзя. Она еще слишком слаба. Вдруг не выдержит, а? Что мне потом делать?
С ней и врачи солидарны: рано Саше давать показания - нужно полностью восстановиться, а стресс может усугубить ее состояние. Но девушка твердо стоит на своем: хочет, чтобы наказали всех.
А ведь потом, возможно, что-то доказывать будет уже поздно. Ведь суд уже на финишной прямой, и на скамье подсудимых - один человек, Александр Косинов. Его жена и ее подружка (очевидно, именно о них говорит Саша Попова) проходят как свидетели. Их пояснения известны: за избиением девушки наблюдали, сидя на лавочке, а остановить разъяренного Косинова побоялись. Единственная, кто может восстановить справедливость, - Саша. Мы верим: у этой храброй девушки хватит сил поставить достойную точку в этой нашумевшей истории.
Александр ЖУКОВ
Источник: Комсомольская правда в Украине
