УКРАИНЦЫ БУДУТ ЖИТЬ ДОЛЬШЕ, КОГДА ЦЕННОСТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖИЗНИ СТАНЕТ ОСНОВОПОЛАГАЮЩЕЙ И ДЛЯ ВЛАСТИ, И ДЛЯ НИХ САМИХ.
Недавно председатель Киевской городской государственной администрации Александр Попов поведал о своем намерении добиться увеличения средней продолжительность жизни киевлян на семь лет — с 2011 по 2016 год этот показатель должен вырасти с 71–72 до 78–79 лет. Этот случай можно считать уникальным — пожалуй, никогда еще государственные чиновники не брали на себя столь конкретных обязательств. Обычно это понятие в их риторике служит сильной метафорой для подкрепления популистских заявлений. Чего стоят, например, слова Виктора Януковича, произнесенные им в начале 2010 года, когда он был еще кандидатом на пост президента Украины. Тогда он заявлял, что прежде чем повышать пенсионный возраст для украинцев, нужно поднять продолжительность их жизни, для чего необходимо создать эффективную систему здравоохранения. «Сейчас у нас нет морального права это делать, я никогда на это не пойду», — говорил Янукович. Прошло полтора года, о создании эффективной системы здравоохранения власть только начала думать, но поэтапное повышение пенсионного возраста таки стало фактом. Стремительно стареющее население страны восприняло его как очередное издевательство государства над ним — мол, теперь до пенсии и вовсе не доживем.
И тут впору задуматься над серьезными вещами. Почему для украинцев зрелого, но вполне трудоспособного возраста пенсия (по сути, финальный этап жизни) является таким важным жизненным рубежом? Потому что это некая гарантированная государством материальная (пусть и не всегда выражающаяся в высоком денежном эквиваленте) и моральная стабильность — скромный утешительный приз за миллион терзаний, выпавших на их долю в эпоху экономических трансформаций. Пенсия у нас — это не надежда на полноценную старость, как в развитых странах, а время, когда уже все равно как жить. Веры в особую заботу государства уже ни у кого нет, уверенности в помощи ближнего — тоже.
Каждый четвертый умирает из-за медиков
В Украине самый высокий показатель темпов сокращения населения в Европе, говорится в выводах отчета «Трагедия, которой можно избежать: преодоление в Украине кризиса здоровья человека. Европейский опыт», подготовленного в 2009 году Всемирным банком. Вероятность достижения преклонных лет для граждан Украины намного ниже в сравнении с жителями стран Центральной Европы. Это особенно касается украинских мужчин. Уровень их смертности отвечает показателям тех стран, где ВНП на душу населения в пять раз меньше, чем в Украине. Кроме того, почти 13% продолжительности жизни украинцев проходит в условиях неблагоприятного состояния здоровья, в то время как для поляков этот показатель составляет лишь 8%, а для словаков и чехов — 9%. В отчете отмечается, что 94% смертей, вызванных тремя основными факторами риска — табакокурением, потреблением алкоголя и нарушением правил безопасности на дороге, — можно было бы избежать благодаря профилактическим действиям. Кроме того, 25% преждевременных смертей в Украине можно было бы предотвратить благодаря эффективному медицинскому лечению.
Что бы ни говорили о причинах высокой смертности украинцев (экологические, экономические, социальные и т.д.), пожалуй, главным фактором остается установившаяся в государстве атмосфера всеобщего неверия, недоверия и неуважительного отношения. Власть государственная всегда демонстрировала, что относится к источнику своей власти как к электорату. Власть медийная — как к «пиплу», который «все схавает». Этот самый «пипл» отвечает им той же монетой: «продажные» — самый мягкий из эпитетов, которым награждают представителей всех властных веток, от первой до четвертой. Рядовые украинцы уже привыкли, что во всех кризисных ситуациях им придется полагаться только на себя, на свою пресловутую генетическую «живучесть». А как иначе? Взрывается Чернобыль — власть говорит, что радиационный фон в пределах нормы. Люди не верят и пьют разведенный в воде йод. Мир паникует перед пандемией свиного гриппа — власть успокаивает: ничего страшного, придерживайтесь правил личной гигиены. Люди снова не верят и завязывают рот и нос зимними шарфиками.
В такой ситуации всеобщего недоверия нивелируется основополагающая общественная и государственная ценность — каждая единственная человеческая жизнь. Она обретает цену и важность, когда несчастье уносит жизни «оптовыми партиями». Никто не подумал об оборудовании звуковой сигнализацией всех железнодорожных переездов до того, как под Марганцем локомотив смел выехавшую на пути маршрутку. Проверять, в каком техническом состоянии находятся старые теплоходы, на которых катают туристов по Днепру, кинулись после того, как в России затонула «Булгария». Кстати, международное интернет-агентство The Global Post назвало гибель теплохода «типичной российской трагедией», а одну из ее причин оно увидело в том, что «российское общество настолько раздроблено на всех уровнях, что культуры помощи ближним фактически не существует».
Эти слова можно смело приложить и к обществу украинскому. Если жизнь не ценится, если ее невозможно спланировать более чем на месяц вперед, зачем ею дорожить? Если здоровье — не богатство, зачем его беречь? Поэтому сколько бы ни призывал Минздрав к отказу от курения или чрезмерного употребления алкоголя, все будет попусту. Поэтому сколько бы ни вещали чиновники о своих планах по продлению жизни украинцев, эти планы обречены на провал.
Этот специальный номер «k:» посвятили собственному исследованию вопроса, как продлить жизнь украинцев — кто, что именно и как для этого делает и должен делать. Материалы номера выходят за рамки констатации экологических, социальных проблем и состояния системы здравоохранения. Ведь здоровье нации, показатели долголетия населения определяют множество факторов, начиная с того, сколь эффективной является профильная государственная политика, и заканчивая тем, смотрят ли граждане страны в завтрашний день с уверенностью. Исследование «k:» проведено при поддержке компании ДТЭК и сопровождается информацией об успешных практиках этой компании, направленных на повышение физического и профессионального долголетия своих сотрудников.
