Мировая звезда К-1 россиянин Джабар Аскеров впервые провел бой в Украине, где единогласным решением судей победил японского кикбоксера Йошихиро Сато. В откровенном интервью с корреспондентом ИА «Одесса-медиа» Джабар Аскеров рассказал о нелегкой жизни спортсмена, религии и возможной карьере политика.
– Джабар, поздравляю с победой. Как тебя встретила Украина?
– Я впервые в этой стране. Было сложно адаптироваться к климату, поскольку последний год живу в Австралии. Но мне все понравилось, очень тепло встретила украинская публика.
– Доволен ли ты результатом поединка?
– В самом начале все было хорошо, а в конце боя ничего не получалось. Манерой ведения боя я не очень доволен, немного перетренировался. Перегрузил себя больше, наверное, морально, чем физически. Соперник очень неудобный – высокий. Но я доволен, что победа за мной.
– Расскажи, кто твои новые тренеры?
– Сейчас со мной работают одни из лучших тренеров – супруги Ден Лайн и Джуди Кинг. Готовят как физическую кондицию, так и технику, тактику. Ден раньше был боксером, потом уехал в Таиланд, где открыл свой клуб тайского бокса. Он мало кого тренирует, но мы с ним подружились, и он теперь занимается только со мной.
– Что изменилось в твоем тренировочном процессе?
– Что касается физподготовки, то введены новые упражнения – TRX. Их используют очень многие топовые бойцы UFC и K-1. Надеюсь, что они благотворно повлияют на мою подготовку.
– Что стало причиной смены тренерского состава?
– Это были действия личного характера: мне на время пришлось уехать из Австралии, но все равно с тренером мы в отличных отношениях. Если я буду жить в Австралии, он будет меня тренировать, если нет – будет приезжать готовить меня в команде.
– Если не в Австралии, то где?
– Я пока не определился с будущим. Буду общаться с близким мне кругом людей, будем решать, чем я буду заниматься в дальнейшем. Что это будет – MMA, бокс или легкая атлетика… Конечно, я говорю с иронией, но скорее всего, это будут смешанные единоборства.
– Уже готовишь борцовскую технику?
– Меня тренирует навыкам джиу-джитсу американский тренер. Но я особо борьбой не увлекаюсь. Хочу, чтобы меня не сумели перевести в партер. Основная манера ведения боя будет в стойке.
– Как ты считаешь, в кикбоксинге ты достиг пика своей карьеры?
– Нет, я хочу стать номер один в рейтинге. Сейчас очень много организаций появилось, соответственно, и много чемпионов. А для меня важно быть народным бойцом, быть тем, кого признают все народы и все страны. Побить всех топовых бойцов и быть на первом месте – моя цель.
– И кто для тебя в пятерке лучших?
– Джорджио Петросян, Буакав пор Прамук, Робин ван Русмален, Энди Ристи и Энди Сауер.
– А себя не включаешь в пятерку лидеров?
– Если можно и себя, тогда я уберу Энди Сауера и поставлю себя.
– Есть желание взять у кого-то реванш?
– Я хотел бы взять реванш у всех, кому проигрывал. Хотел бы провести бой с Баукавом пор Прамуком. Думаю, если он не завяжет, то этот бой состоится в ближайшем будущем.
– Кстати, что касается обидчиков. Ты дважды дрался с Энрико Гогохией и два раза его побеждал. В одном из интервью Энрико признался, что хотел бы взять реванш у тебя. Что ты думаешь по этому поводу?
– Недавно я слышал в интервью, что Алим Набиев тоже хочет реванша. Мол, он выиграл у Армена Петросяна, который, в свою очередь выиграл у меня. Поражение Армену я вообще не засчитываю, поскольку судьи были немного предвзяты ко мне. Я знаю, что намного лучше Петросяна, знаю, что Алим, пусть это немного грубо звучит, даже в подметки мне не годится. А на счет Энрико Гогохии – да, он хороший боец. Первый раз я его уверенно обыграл, во второй раз я боксировал со сломанным носом, мне было тяжело дышать. Отмечу, что я работал только на 50 %, если бы я включил все 100, то уверен, что до третьего раунда он не дотянул бы. Гудан говорит, что он в третий раз сможет выиграть у меня, тогда я могу сказать и Энрико Гогохие и Алиму Набиеву, что у них шансов ноль. Но хочу заметить, если они действительно хотят реванша, то не нужно разбрасываться словами. Я никогда не бросаю слова на ветер; если хочу встретиться с кем-то в ринге, то обращаюсь к своим спонсорам, менеджерам, друзьям или промоутерам и прошу сделать этот бой. Если финансово условия устраивают и меня и его, то этот бой состоится. Пусть люди доказывают делом, а не языком чего они стоят.
– Какими качествами должен обладать народный боец?
– Самое главное – иметь цель, крепкий дух и настойчивость. Несмотря на любые трудности, необходимо идти к своей цели. Многие бойцы боксируют только на родине. Я считаю, чтобы быть в авторитете нельзя отказываться от поединков на чужой территории.
– А какими качествами должен обладать настоящий мужчина?
– Мужчина на то и мужчина, чтобы быть мужественным, быть человеком своего слова, справедливым и в какой-то степени добрым.
– В себе ты видишь черты настоящего мужчины и народного бойца?
– Народного бойца – да. Потому что я никогда от боев не отказывался, боксировал на любой территории с разными соперниками и порой соглашался на поединки в неудобных для себя весовых категориях. По поводу мужчины, могу сказать, что чего-то плохого и оплошного я в своей жизни не сделал. Не думаю, что кто-то может сказать, что я поступил не по-мужски. Свое слово я держу, мужественность свою доказываю своими боями. Справедлив – да, но порой бываю слишком упрям, чтобы признать свою ошибку.
– А какая в твоем понимании должна быть настоящая женщина?
– Женщину Всевышний наделил женственностью, и она должна открыть это в себе. Многие девушки сейчас путают свое положение и занимают мужскую позицию и в семейном кругу и вне дома. Несомненно, нынешний мир сложный, и женщинам порой приходится быть мужественными. Это наша, мужская, ошибка: мы не оберегаем их. Именно потому женщины становятся мужественными, потому что рядом нет настоящего мужчины. Женщина – это честь мужчины, а мужчина – это лицо женщины.
– В какой стране тебе больше нравится боксировать?
– Мне нравится боксировать там, где есть мои болельщики, а болельщики, думаю, у меня есть везде. Надеюсь, что после боя 8 декабря ряды моих поклонников пополнились и среди украинцев.
– Ты несколько раз менял место жительства...
– Около 10 лет я тренировался в Дагестане. Из-за того, что не было боев в моем весе – я был слишком легкий: в 19 лет весил всего лишь 63 кг, пришлось уехать в Таиланд, где эта весовая категория актуальна. Там я прожил 8 лет. Именно в Таиланде произошло мое становление как профессионального бойца. Смена тренировочного лагеря – это что-то новое для меня. Когда человек чего-то достигает, в определенной среде он уже большего ничего не может добиться, необходимо идти дальше. Последний год я живу и тренируюсь в Австралии.
– Не хочется где-нибудь уже обосноваться?
– Жизнь спортсмена иногда бывает тяжелой, поэтому приходится чем-то жертвовать. Может быть, еще 3-4 года скитаний, а потом посмотрим. Я рассматриваю два варианта: либо Россия, либо Австралия. Для себя многого не прошу. Я могу жить где угодно, но для своих детей я вижу хорошее будущее именно в Австралии.
– В классическом боксе ты себя тоже пробовал?
– Да, мне понравилось. В какой-то момент я даже чувствовал себя Рой Джонсом. Если выбирать между MMA и боксом, то я не против бы побоксировать. Мне поступали предложения начать работать, и я готов где-то сделать скидку на первые два-три боя. Но в то же время мне нужна гарантия, что после первых боев у меня будут хороший контракт и хорошие условия. К тому же в боксе пробиться очень тяжело, нужна хорошая «спина» – люди, которые готовы вкладывать в тебя сотни тысяч долларов.
– А в UFC проще?
– Да. Там есть своя политика, но в любом случае она открыта для всех. Узнать гонорары того или иного бойца в UFC не проблема.
– Но все же возможно, что мы тебя увидим в классическом боксе?
– Кто знает, возможно, и на коньках увидите в фигурном катании. (Смеется.)
– Кого выделяешь в UFC и боксе?
– В UFC я всегда любил смотреть бои Кейна Веласкеса. Мне импонирует его манера ведения боя – он не останавливается, работает очень зрелищно. В ММА российском мне нравится Рашид Магомедов. Он сейчас чемпион М-1, и мне жаль, что его не подписывают в UFC. А в боксе я обожаю Мэнни Пакьяо и Василия Ломаченко.
– Кстати, Василий Ломаченко родом из Одесской области…
– Да, знаю. Его манера боя, как в любителях, так и в профессионалах, мне очень нравится. Кроме того, видел его интервью, как мне показалось, он правильный и хороший человек. Это очень важно для спортсмена. Если человек чего-то достиг, но на всех смотрит свысока, он и гроша не стоит.
– А у тебя были проблески звездной болезни?
– Я за собой не замечал такого. Бывает, иногда в социальных сетях кому-то не отвечаю, и люди говорят, что «поймал звезду». Стараюсь не обращать внимания на такое. Но если какой-то близкий знакомый увидит, что я где-то изменился и сделает мне замечание, я обязательно задумаюсь.
– Приходилось драться вне ринга?
– Конечно, было всякое. Но если я вижу, что человек слабее меня, стараюсь избегать драки. Если человек не заденет святое – семью, пускай говорит что угодно. Нужно уметь прощать людям. Каждый должен знать себе цену. Зачем кому-то это доказывать? Но если ты видишь в человеке достойного противника и конфликт нельзя уладить мирным путем, то приходится драться. Но таких ситуаций довольно долгое время не было.
– Как ты пришел в спорт?
– Нас трое в семье – старший брат, сестра и я. Когда мне было 5 лет, а брату около 11, отец заставлял нас заниматься на турниках. Помню, чтобы заставить нас тренироваться, он пообещал, что купит нам Dendy. Несмотря на то, что к шести годам у меня на животе были кубики, Dendy отец нам так и не купил. В шесть лет отец отдал меня в секцию дзюдо, куда ходил и мой брат. В дзюдо у меня не так хорошо получалось, как у брата, и я пошел на борьбу. А затем отец отдал меня на кикбоксинг – хотел, чтобы кто-то из нас был ударником, а я ненавидел этот спорт. Когда наступили тяжелые времена, и не было возможности купить перчатки, мы с ребятами надевали кентусы – тонкие перчатки. Во время спаррингов мне всегда попадало больше всех, так как я был очень маленьким. И когда отец смотрел мне в глаза и спрашивал: «Тебе нравится?», будто убеждая меня в этом, я, как бы мне не хотелось ответить «нет», всегда отвечал, что нравится.
– Как отразилось смерть отца на твоей спортивной карьере?
– После смерти отца я немного поник, но мой тренер – Зайналбек Зайналбеков – был со мной рядом и морально всегда помогал, находил нужные слова. Я считаю, если Всевышний забрал моего отца, значит, на то была его воля. Порой просишь Всевышнего о чем-то, а он дает что-то другое, хуже. Но спустя какое-то время ты понимаешь, что хорошее, которое ты просил, возможно, пошло бы во вред. Может быть, от того, что рядом нет отца, я стал немного крепче в психологическом плане.
– Вас воспитывали не кнутом, а пряником?
– Кнут был чаще, чем пряник. Отцовский «кнут» – его взгляд. Нам этого было достаточно, чтобы испугаться и выполнить его просьбу. Несмотря на то, что было время, когда отец мог выполнить наш любой каприз, он всегда держал нас в дисциплине. Каждую вещь я должен был заработать сам.
– Бывает, что выходишь в ринг в подавленном состоянии?
– Когда выхожу в ринг – нет. Бывает, после какой-нибудь крупной победы чувствуешь себя подавленным. Хотелось бы, чтобы отец увидел, что я оправдал его надежды.
– Возникало когда-то желание бросить спорт?
– Когда я провел около 20 профессиональных боев, такое желание появлялось, потому что приходилось выходить в ринг за мизерные гонорары – за 100-200 долларов. Еле хватало на жизнь, а мне еще нужно было помогать родителям. И когда я был на грани того, чтобы бросить все, мне предложили участвовать в шоу «Сontender Asia» в Сингапуре. На протяжении 3-х месяцев в доме жило 16 бойцов, и каждую неделю по результатам поединков кто-то уходил. Я дошел до полуфинала и спорно проиграл Джону Уэйну Парру. После сказали, что не могли отдать победу мне, потому что на финалы с моим участием организаторы не продали билеты и не «вытянули» бы шоу. Но на финальных боях мне все-таки провели супербой за звание чемпиона Европы, после чего меня заметили промоутеры, пригласили на К-1 max в Скандинавию.
– Как тебе помогает спорт?
– Спорт заставляет становиться людей более крепкими морально. Если профессиональный спортсмен старается быть номер один в своем деле, он и в жизни будет стараться быть первым. Спортивный век недолог, затем приходится заниматься чем-то другим: бизнесом, политикой, но спортсмен всегда старается быть лучшим. Это не значит идти по головам. Это значит всегда оставаться народным человеком. Кроме того, я заметил, что люди, которые увлекаются спортом, становятся религиозными.
– А сам не хочешь попробовать себя в политике?
– Честно сказать, я бы хотел пойти в политику. Но не ради денег, а для того чтобы навести порядок в республике. Построить дорогу, например. Из бюджета направляются большие деньги в район, но их «пилят» по-страшному. Тем людям, которые сидят у власти, надо пообщаться с деревенскими людьми об их проблемах. Послушать о том, что человек кому-то должен 50 долларов, но не может их отдать в течение двух-трех месяцев. Многие стараются вводить какие-то экономические программы, чтобы поднять экономику или срубить коррупцию с корня. Я считаю, что самое необходимое, что нужно сделать в республике – это воспитывать людей.
– Как бы ты воспитывал людей?
– Нужно проводить много мероприятий по оздоровлению нации. Не тела, а мозгов и души народа. Мы, горцы, потеряли культуру, которая у нас была раньше. Мы стали какими-то прозападными людьми. В наших девушках и парнях – практически ничего достойного не осталось. Надо вводить жесткую цензуру и контролировать СМИ. Пострадают некоторые люди, но это во благо. Я готов пострадать год, два… десять лет ради своего народа, но я знаю, что потом будет лучше для всех.
– Какое место в твоей жизни занимает религия?
– Я не могу назвать себя безгрешным: совершаю очень много ошибок. Стараюсь придерживаться ценностей, которые дала нам религия. Но что касается моих грехов, то мне тяжело отказаться слушать музыку, ходить по ночным клубам. Сердцем я всегда верил во Всевышнего и знаю, что нельзя делать плохое, а нужно быть добрым по отношению к людям.
