Вооруженные силы Украины в начале сентября в ходе контрнаступления на юге страны освободили пгт. Высокополье и прилегающие к нему села. Пока там стояли русские солдаты, местные страдали от репрессий: "фильтрационные" лагеря, плен, пытки. Это у оккупантов называлось "забрали на подвал".
В марте "подвал" прошел и Сергей, который до большой войны был состоятельным фермером, а после прихода оккупантов, потерял все. Сейчас он живет в Херсоне, не имея мест, куда возвращаться. Свою историю о пленении, пытках и жизни в оккупации житель Высокопольской общины рассказал РБК-Украина. Ниже прямая речь.
"Говори правду, а то я тебе ухо отрежу"
Однажды местный волонтер завез к нам в село военных. Мы обрадовались, разместили их. Я же тогда был в теробороне, помогал организацией. Ну, чем мог. Начали они возле нас окапываться. Потом пришла информация, что в соседнем селе – Архангельское – остановилась колонна российских солдат. Ну мы и поехали туда с двумя бойцами.
Приехали, там еще один наш военный был, наблюдал. Стоим с ним, говорим и как-то так быстро, минут за 20, из этой колонны к нам приползли четыре вражеских БМП. Тут я понимаю, что начинают стрелять. Два солдата побежали в одну сторону, а кум, мой брат и я – в другую. Залег за бугорок.
Где-то метров 20 от своей машины отполз. Зубами ту землю рыл. Надо мной начали стрелять из БМП: и с 30-ки, и с АКМ. Слава Богу, не задело. Я думал, что уж так зарылся, что меня и не найдут. Когда слышу, что мне дуло автомата в голову приставили:
- А ну, вставай, с * * а!- крикнул мне солдат.
Это был бурят. Они почти всех нашли, кроме солдат. Повели к своему БМП. Документов с собой у меня не было, все в телефоне. Его они забрали. Начали проверять документы на авто, а потом как "бахнули" по нему. Он взорвался и сгорел. Тем временем начали допрашивать нас: кто мы и куда движемся. Ну я и включил "дурака":
– Идем на Архангельское взбить масло, - говорю им, а сам думаю, какую же чушь несу.
А эти буряты вообще не понимают. Начинаю по-русски объяснять, а они даже ее не понимают. А я думаю, что потолкают нас сейчас, поймут, что мы обычные селяне, да и отпустят. И тут они отвозят нас к основной колонне. Там у меня и случились "вырванные годы".
Российские оккупанты осматривают местных жителей (фото: Getty Images)
Меня в жизни так сильно еще не били. И из-за чего: мой кум надел подштанники, футболку и носки с подписью "ВСУ", а сверху джинсы. Его начали раздевать и увидели эти надписи. А сам он у нас в деревне свиней забивает, сапоги в крови. Ну они и подумали, что мы переодетые военные. Избили нас сильно, и ногами, и прикладом от оружия.
Потом меня раздели и на спине увидели шрамы после болезни, но подумали, что это боевые ранения от пуль. Ну и они опять начали бить. Смотрю, один из них достает нож, похожий на кинжал:
– Говори, сука, правду, а то я тебе ухо отрежу, - начал бурят кричать.
Я ему снова рассказываю ту же историю про масло. Затем он взял оружие:
– Говори правду, а то я тебе руку прострелю.
Я же стою на своем, рассказываю о масле. Смотрит так, оружие опустил. Словно поверили. Но не убили. Значит, нужен им живой, думаю. А почему, ведь с нами солдаты были, которых они видели. Может думали, что мы что-то знаем.
"Меня забросили на крышу БМП, и началась перестрелка"
Нас троих – меня, кума и брата-разделили. Ехали в разных БМП, с разным экипажем. Мне связали сзади руки и ноги. Один солдат нормальный оказался: дал закурить.
Заехали в какое-то село в Высокопольском районе. Я не видел, куда везут. Завели в какую-то избу. А у меня уже все занемело: и руки, и ноги. Но иду. Заходим, а там дед сидит, коллаборант. Показывал им дороги, как добраться до Кривого Рога. Я подумал, что найду потом этого старичка. Между тем, меня посадили на пол в этом доме. Я начал говорить с бурятом, который там стоял.
- Попусти мне руки, потому и сидеть никак, - говорю ему.
Он попустил, аж легче стало, но ненадолго. Потом зашел еще один солдат и говорит:
- Зачем ты его в тепле держишь. Он нам здесь не нужен. Забирайте его на боевое дежурство.
Ооох, думаю. Ведут к БМП. А на улице мороз, тогда еще такой лапатый снег шел. Они меня забрасывают наверх и дают кусок одеяла, типа накрыться. Так и поехали. Заехали мы в какую-то горную местность. И тут началась перестрелка. Наши были на подходе. А я думаю: хоть бы в меня не попали, я же тут сверху на БМП сижу. Потом начали еще и наши беспилотники летать и крыть их. Да слава Богу, жив. Миновало.
"Из-за брендовой одежды буряты не могли поверить, что я из деревни"
Русские войска немного отошли после перестрелки с нашими. Едем снова, и я к ним решил обратиться и попросить:
- Да возьмите меня внутрь, холодно здесь.
Пустили. В этом экипаже было трое бурятов и два казаха. А я люблю поговорить, так мы и начали обсуждать политику и все остальное. Я рассказывал им, а они меня слушали, как на лекции. Так внимательно. Потом я начал просить их меня отпустить, у меня двое детей, жена. Но им было безразлично. Так и ездили весь день, они меня с собой везде таскали.
Как-то заметили, что на мне были кроссовки Reebok, а на брюках написано Puma. Я же не из сарая вышел, нормально оделся, когда выезжал с бойцами из села.
– Не может быть, что ты из деревни, - уверенно говорит один из бурятов.
- Чего?
- У тебя фирменные штаны и обувь.
- Да это нормально, у нас все это доступно.
Начали спрашивать, чем я занимаюсь. Я рассказывал, но они все равно не могли поверить, что люди в деревне могут так жить.
Российские оккупанты (фото: Getty Images)
Вечером снова началась перестрелка. И пока они там возились, я решил сбежать. Где ручка в дверях БМП, я увидел. Решил, что развяжу ноги и сбегу. Полез к ногам, тут слышу, что один из них тыкает в меня дуло автомата.
- Ты что делаешь?
- Да ноги хотел немного ослабить.
Словом, они поняли мой замысел, не получилось сбежать. Пересадили меня на другой БМП и я поехал уже с другим экипажем.
"Ставили на голову бутылку и стреляли"
Едем, я уже не понимаю, где мы. Привозят в какой-то старый деревенский магазин. В подвал. Там лежали тела двух украинских солдат. А дальше сидели наши ребята, те, что в моей деревне были. Живые. Посадили нас под стенку и решили "поиграть". Ставили на голову бутылку и стреляли. Хоть холостыми, но другие потом рассказывали, что и боевыми это делали.
Как-то заходит один бурят: поднимает мне шапку и кулаком в морду. Просто так, даже не спросил ничего. Он несколько раз так делал. Думаю, хотя бы спросил что-то. В такой атмосфере и сидим.
Прошло пару часов, слышу, опять возятся, а там наши беспилотники в небе летают. Ох, как они их боятся!
- Ваши солдаты не умеют воевать. Только "Байрактары" и "Байрактары", - в панике кричали оккупанты.
Эти "Байрактары" потом полетели на другие позиции. Этим что-то передали по рации, и один бурят влетает к нам и кричит:
– Если я не дозвонюсь к своему другу, я вас на месте расстреляю.
Дозвонился, мы остались живы. Но что-то у них там не сильно получалось воевать. А они такие мечтатели, говорили:
- Нам здесь у вас нравится. Привезем свои семьи. Будем здесь жить. Море рядом.
А мы пока в том подвале сидели. Я тогда ночевал рядом с трупами наших солдат. На следующий день беспилотники начали насыпать, эти начали снова суетиться. Залетают к нам, стреляют. Думал, всех положат, но стреляли холостыми. Пока ВСУ крыли, они начали нас грузить в "Камаз".
- Может эти трупы (украинских солдат, - ред) на кладбище? Не по-людски как-то, - сказал один бурят.
- Да кому они нужны, - ответил другой.
Забросили они нас в "Камаз", закрутили, связали. И поехали мы дальше. Дали нам сухпаек за эти два дня. Объедки их. Пока ехали, я уже потерялся во времени, сначала еще что-то считал, а потом уже просто не было сил.
"Жрать хотите?"
Приехали, и когда нас развязали, то оказались, что мы в Чернобаевке. Выгрузили в какой-то гараж. Там было 16 человек: и военные, и полицейские, и обычные гражданские, и кум мой, и брат. Все мы ходили в туалет там в углу. Условий никаких. Потом начали допрашивать. Первого из нас, кума моего, вызвали ночью. Он вернулся, сказал, что не били.
Потом оказалось, что он там что-то рассказал им, не ожидал такого от него, честно говоря. Пришла моя очередь. Захожу, сидит ФСБ-шник и солдат возле него стоит. Первый спрашивает:
- Знаешь этого? - показывает нашего местного волонтера.
– Знаю, - отвечаю.
ФСБ-шник сразу дал команду и солдат начал меня бить, но даже со стула не сбил. Бил и руками, и ногами. Старший начал у меня выспрашивать, а я ведь держусь своей версии о масле. Ну он понял, что на меня как сядешь, так и слезешь. Я вытер кровь со лба и меня отвели в тот гараж. Позже к нам снова зашел этот начальник.
- Жрать хотите? - спрашивает.
– Дайте воды, пожалуйста, - прошу я.
Он подошел ко мне и ударил в кость между коленом и стопой.
- Повтори, что я сказал!
- Кушать хотите?!- думаю более культурно повторить.
- Повтори, что я сказал!
- Жрать хотите!- уже отвечаю грубо.
- Ну вот! Я подумаю.
В результате нас так и не накормили. На следующий день приехал другой ФСБ-шник, но уже более мягко допрашивал. Я все продолжал свою сказку рассказывать и они поверили. Подержали нас и через несколько дней отпустили.
"Нас приютили, но тетка оказалась пророссийская"
Выкинули нас троих – кума, меня и брата – возле Чернобаевки. Думали, что делать, и решили пойти к тете моего знакомого, она в Херсоне жила. Бродили по деревням, искали дорогу и встретили парня, который оказался моим земляком, но жил в другой деревне. Привел к себе домой. Накормил, напоил. Я пытался с его телефона дозвониться в свою деревню, но связи не было. А там уже сочиняли про меня фейки. Первый, что сначала меня там на месте расстреляли и танком раздавили, а второй – когда у бурятов, занявших нашу деревню, спросили, что со мной, то сказали, что застрелили, потому что много говорил. Ну это уж я потом узнал.
Попрощались с земляком и пошли дальше, дошли до тетки в Херсон. А она оказалась пророссийская. Сестра у нее в Севастополе, тоже поддерживает РФ. Непросто было говорить с ней о политике, но приютила. Тогда уже по Херсонщине только российские каналы крутили. Она смотрела и верила. А я зашел в интернет и почитал новости, о ВСУ, которые отвоевывают наши земли. То и отлегло как-то.
"Слышно, что наши все ближе к Херсону подходят"
Впоследствии устроился я на работу. Платят 100 гривен в день. Ну я и работаю. А эта хозяйка, которая пророссийская, хоть и говорила, что Запад загибается, и вывезла своего сына в Германию после новостей о наступлении ВСУ. Странная.
Я здесь остаюсь и живу. Там, на подконтрольной Украине территории, мне некуда ехать, а в моем селе улица, на которой жил, почти полностью уничтожена. Живу в Херсоне.
Слышно, что наши подходят все ближе и ближе. Русские офицеры уже выехали из города, только пехота остается, как пушечное мясо. И Z-шки их уже не ездят, только V-шки. Наверное, наши уже выбили. Так и живу, каждый день жду освобождения ВСУ.
