При Министерстве культуры Украины появился Экспертный совет по вопросам преодоления последствий русификации и тоталитаризма. Одной из первых их рекомендаций, которую они вынесли после нескольких заседаний, стало исключение из названия Национальной музыкальной академии имени Петра Чайковского. Ожидаемо в музыкальном мире далеко не все восприняли это положительно. Кроме этого, эксперты призвали представителей местных властей взвешенно принимать решения при переименовании улиц или сносе памятников.
"Наши рекомендации характеризуют взвешенность в принятии решений. Поэтому наш призыв ко всем местным общинам, которые на 90% ответственны за дальнейшие шаги в этом направлении, – прислушаться к мнению экспертов, которых та или иная община может пригласить для решения вопроса", – сказал министр культуры Александр Ткаченко.
Vesti.ua вместе с экспертами разбирались, сможет ли быть эффективна новая организация и не внесет ли она раскол среди украинцев. Тем более что члены этого совета отказываются от интервью и комментариев.
Декоммунизация помогла сорвать блицкриг Путина
Первые решения, которые принял этот совет, свидетельствуют о том, что они выбрали для себя роль догоняющих. Пока что все их рекомендации направлены на то, чтобы что-то запретить. Но при этом не в одном из пунктов не сказано о формировании новых идей и смыслов для украинцев. Вместо четкой созидательной идеологии они предлагают пока только систему переименований и отказов, но взамен ничего не дают.
“Наше Министерство культуры не борется с Российской Федерацией, а с Украиной и ее культурно-историческим наследием. Поскольку их компетенция на территорию РФ не распространяется, то вся их борьба сводится к каким-то ограничениям для Украины и украинцев”, – говорит политик и блогер Максим Бужанский.
Украинские чиновники уже не в первый раз накладывают запреты на что-либо, но подобные шаги каждый раз, и этот случай не исключение, вызывают массу негативных реакций у украинцев, которые не настроены также радикально. Более того, некоторые эксперты прогнозируют, что со временем эти запреты могут вызвать только повышенный интерес к русской культуре.
“Запреты в области культуры никогда не были эффективными и, как правило, возвращались к их творцам как бумеранг. Сейчас все, связанное с российской культурой, загоняют в общественное подсознание. Но оно оттуда выйдет, как только снизится репрессивное давление. Более эффективным был бы иной подход. Нужно было заявить, что Украина – носитель всех прогрессивных тенденций в историческом культурном наследии. А нынешняя политика связывает Путина со всей русской культурой. Он, видимо, так и хотел бы. Его пропагандисты к этому и стремятся. Наши пропагандисты, организовав кампанию травли Пушкина, фактически этим стремлениям подыгрывают”, – говорит доктор социологических наук, профессор Илья Кононов.
Хотя обойтись вообще без запретов в нынешней ситуации невозможно, и назвать эти меры совсем неэффективными сложно. К примеру, борьба с российским музыкальным контентом на радио и телевидении в прошедшие годы, с одной стороны, привела к небольшому падению рейтингов украинских радиостанций и росту популярности русских артистов в YouTube и на других платформах. С другой – заметно выросла популярность украинской современной музыки, и значительно большее количество наших артистов смогли сольно собирать большие концертные залы.
Также и с декоммунизацией, в рамках которой были переименованы тысячи городов, населенных пунктов и улиц. Вначале это вызывало бурю негодования у многих. Но постепенно негатив сходил на нет. Кто-то продолжил по старинке называть улицы прежними названиями, а другие с определенной долей безразличия отреагировали на это. По мнению экспертов, эта глобальная акция принесла свои плоды, причем такие, которые трудно было себе тогда представить.
“Я убежден, что декоммунизация прошла в нашей стране удачно, несмотря на очень бурные обсуждения, связанные с переименованием городов и улиц. Но в итоге мы избавились не просто от коммунистической символики. Ее успешность прошла испытание во время блицкрига Владимира Путина. Он рассчитывал на то, что достаточно быстро реализует свой план, благодаря пассивной лояльности украинцев и частичному принятию его идей, как это произошло на Донбассе. Но получил отпор отчасти благодаря и тому, что люди понимали – Путин хочет вернуть нас в советское прошлое. А украинцы этого возврата не хотят, и это один из успехов декоммунизации”, – говорит историк Владимир Вятрович.
Однако декоммунизация Украины на фоне остального мира все равно выглядит как чрезмерное ограничение свобод человека, поскольку как в Европе, так и США достаточно сильно распространены левацкие идеи, которые до сих пор влияют на весь западный мир и отдельные страны в частности.
“У нас сейчас многие слои культурного наследия просто табуируются и даже криминализируются. Никто с идеей коммунизма не разбирался. Она ведь не возникла по прихоти отдельных людей. С этой идеей связаны огромные пласты мировой культуры. Например, Антонио Грамши – один из самых глубоких философов ХХ века. Он оказал и продолжает оказывать влияние на интеллектуальную жизнь Европы. Без его идей не понять философскую мысль современного Запада, его социологию и т. д. Эта идея мощно отразилась в художественной литературе – Максим Горький, Луи Арагон, Джанни Родари, Мыкола Хвылевый и т. д. Здесь, конечно, не нужны упрощения. Сталинизм, как злокачественная мутация коммунистического учения, был враждебен интеллектуальному творчеству. Но у нас идею коммунизма отождествили со сталинщиной”, – считает Илья Кононов.
По мнению нашего эксперта, идея демократического социализма еще неоднократно вернется. А для нормального развития Украины было бы полезно, если бы в ее политическом поле были левые партии. Поскольку их отсутствие по окончании войны может привести к делегитимизации власти и к ее дестабилизации.
Чем заменить после войны “Русский военный корабль”
На время, пока идет война запретов и образа общего врага, хватит, чтобы объединить большинство украинцев. Однако крылатой фразы “Русский военный корабль, иди на…” после победы будет слишком мало даже для неформального политического объединения. Все наши эксперты считают, что уже сейчас нужно строить новую идеологию, и она не должна основываться на отрицании. Творческая интеллигенция, которую собрал Ткаченко и назвал экспертным советом, вполне могла бы заняться разработкой не запретов, а как раз базисных принципов, которые смогли бы объединить украинцев. Но Чайковский в названии консерватории их беспокоит больше.
“Безусловно, сейчас нужно создавать новую идеологию и базироваться на европейских ценностях. Есть идеи, которые понятны всем украинцам и объединяющие их, – это экономическое благополучие каждой семьи. К этому же достойное здравоохранение наших граждан, образование, законность и безопасность на улице и суверенитет нашего государства”, – говорит Бужанский.
Хотя возможность удовлетворить исключительно базовые потребности – слишком мало для того, чтобы люди действительно объединялись. Для этого нужно нечто большее. А главное, не должно быть одной-единственной идеологии.
“Украина, как нормальное государство, должна иметь разные идеологии, которые между собой соревнуются. Сейчас здоровая реакция на российскую агрессию, идеология украинского национализма – понимание, что мы являемся уникальной нацией и поэтому должны иметь свое независимое уникальное государство. А наша культура должна быть вписана в мировую. Именно этот подход, без упоминания слова “национализм”, сейчас наиболее популярен, поскольку это и есть естественная реакция на российскую агрессию и их желание уничтожить украинскую уникальность”, – считает Вятрович.
Правда, идеология, которая сейчас становится среди украинцев все популярнее, больше соответствует этническому национализму. В его основе лежит опора на язык, культуру и неприятие всего российского. В то же время лучше будет, если со временем он перерастет в политический национализм, когда этнические особенности не будут играть основную роль. Основой станет само государство, когда независимо от национальности или расы человек сможет свободно называть себя украинцем и не вызвать этим насмешек или агрессии. Образцом таких отношений можно назвать современную Францию.
Однако сейчас массы готовят к тому, что Украина во многом в ближайшие годы, а может и десятилетия, будет иметь модель существования, похожую на израильскую.
“Лучший пример для сравнения – это Израиль. Страна европейского народа, которая создана для сохранения уникальности еврейских традиций. Силы сопротивляться части арабского мира, который агрессивно настроен по отношению к ним, им как раз позволяет осознание уникальности своих традиций, которые нужно защищать. Мы похожи с ними в том, что оба народа пережили геноцид, который показал, что может быть с нацией, которая не имеет своей державы”, – уверяет Вятрович.
Но как бы ни были популярны те или иные взгляды, важно удержаться от того, что в стране есть только одна правильная идеология.
“Каждое государство продуцирует некий набор ценностей, которые предполагает как общие. Наиболее эффективно такие идеологические установки действуют там, где они как раз не предлагаются и не навязываются силой как обязательные. Эффективные идеологии существуют ненавязчиво (как в США), распространяясь через массовую культуру”, – говорит Кононов.
В итоге выходит, что Министерство культуры и созданный им Экспертный совет по вопросам преодоления последствий русификации и тоталитаризма пока даже не пытаются создавать объединяющие ценности. Взамен прежних предлагаются идеи, которые массово не поддерживаются украинцами даже во время войны. Разве что Бандеру и Шевченко сделали популярными мемами. Но это народный креатив, а не работа культурной государственной элиты.
